WWF: Собрать подписи против дрифтера проблематично, но можно попробовать

Проблема дрифтерного промысла, известная узкому кругу людей, не оставляет равнодушными российских экологов.

Руководитель морской программы Всемирного фонда дикой природы (WWF), кандидат биологических наук, член общественного Совета при Росрыболовстве, проработавший много лет в ТИНРО-Центре, Константин ЗГУРОВСКИЙ в интервью ИА «Дейта» рассказал о зарождении и экологических последствиях российского промышленного дрифтерного промысла.

Корр: Константин Александрович, когда и как появился российский специализированный промысел тихоокеанских лососей дрифтерными сетями в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) России?

К.А.Згуровский - Дрифтерный промысел – один из самых древних видов морского рыболовства, как в Европе, так и в Юго-Восточной Азии. Еще в 1989 году Организация объединенных наций (ООН) определила широкомасштабный океанический промысел как «варварский», он запрещен во многих странах мира. Однако Россия по соглашению с Японией предоставляет ежегодные квоты для рыбаков страны «восходящего Солнца» и расширяет свой собственный дрифтерный промысел.

C 1993 по 2008 год дрифтерный промысел лососей в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) РФ осуществлялся в рамках правительственной программы мониторинга величины и сроков подходов тихоокеанских лососей и межправительственных соглашений между Россией и Японией. Япония выплачивала компенсации за выделенные ей квоты.

Российский специализированный промысел тихоокеанских лососей стартовал 1 мая 2010 года в ИЭЗ России после проведения Росрыболовством аукционов по 16 лотам, каждый из которых предполагает вылов почти 800 тонн лососей. Из 12 тыс. тонн, разрешенных к промыслу нерка составляла 6 тыс. тонн.

Промысел появился после того, как в декабре 2008 года после поправок в закон №166 «О рыболовстве и сохранении водных бтологических ресурсов» вошло положение ст. 21 об уничтожении научных уловов и ст. 57 о проведении аукционов на промышленный лов новых объектов промысла. Эта статья была «заточена» на дрифтерный промысел, но в последующем оказалась весьма удобна для проведения скандально известных крабовых аукционов в Приморском крае в ноябре 2012 года.

Корр: От кого исходила инициатива открытия дрифтерного промысла? На Ваш взгляд, был ли в том государственный смысл?

К.А.Згуровский - На мой взгляд, смысл в развитии дрифтерного промысла несомненно был, когда в СССР стояла задача выловить как можно больше рыбы для того, чтобы накормить население страны. Учитывая, что в то время еще не было ИЭЗ, то этот вид промысла рассматривался как дополнительная возможность увеличения уловов.

С начала 1990-х годов развитие «научного» океанического промысла было существенно поддержано Всероссийским научно-исследовательским институтом рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО). С 1995 года начали дрифтерный промысел по «научным квотам» и российские рыбаки, заключая договора с ведомственными НИИ Росрыболовства. В 2004 году была создана Ассоциация дрифтерных судов исследовательского лова (АДИС). В дальнейшем, инициатива открытия отечественного промысла исходила от АДИС.

К 2008 году могущество «дрифтерного лобби» стало таким, что Госдума в 2008 году отклонила законопроект о его запрете вопреки дружным протестам дальневосточных рыбаков, экологов, общественности, законодательного собрания Камчатки. И удивляться этому не приходится, учитывая мощное лобирование «дрифтероловов». Примечательно, что Росрыболовство также выступало в поддержку специализированного промысла тихоокеанских лососей в ИЭЗ России дрифтерными сетями.

Основной аргумент сторонников дрифтерного промысла сводился к следующему, мы разрешаем японцам по межправительственному соглашению промысел в наших водах, а почему мы должны ограничивать собственные интересы? Кто в результате от этого выиграл?

Россия ежегодно получает за квоты от своих и японских рыбаков доход лишь в размере 1,2 млрд. руб. Один килограмм нерки на японском рынке стоит 12 долларов, так что нетрудно подсчитать, что только японская квота в объеме 11 тыс. тонн ежегодно означает оборот в размере не менее 120 млн. долларов.

По нашим оценкам, за 6–7 лет дрифтерного промысла лосося японскими и российскими судами в исключительной экономической зоне РФ на Дальнем Востоке в сетях погибло более 1,2 млн. морских птиц (в том числе занесенных в Красную книгу) и около 15 тыс. морских млекопитающих. При этом, насколько нам известно, ущерб последние годы не фиксируется и не возмещается. Возможно, если бы это происходило, это поставило бы под угрозу рентабельность этого вида промысла.

Корр: Константин Александрович, касательно негативных последствий дрифтера на фоне других видов промысла: ведь общеизвестны многочисленные факты гибели птиц от крючков ярусоловов или, скажем, сивучей при промысле минтая в Охотском море, немалый ущерб причиняют нижние подборы снюрреводов, действительно дрифтерные сети, т.н. «стены смерти» худшее из зол?

К.А.Згуровский - Российские ученые и Счетная палата оценили невозмещенный ущерб государства в 2008 году от деятельности российского и японского дрифтерного флота в ИЭЗ в сумму не менее 426 млн. рублей. Проверка данных только с пяти дрифтеров показала, что в 2008 году имел место неучтенный вылов минимум 560 тонн рыбы, в основном, горбуши и кеты.

Дрифтерный лов, не зря окрестили «стенами смерти». Представьте только многокилометровые сети, снабженные поплавками и радиомаяками, которые опускаются на глубину 10 метров и ловят все живое.

Корр: Может ли дрифтерный промысел привести к сокращению или уничтожению отдельных популяций рыб и других живых организмов, например, каких?

К.А.Згуровский - К сокращению основных популяций лососей в современных условиях он вряд ли приведет, так как заполнение нерестилищ регулируется приостановкой береговых промыслов. Тут гораздо важнее «унять икорное браконьерство» на нерестилищах! Однако уже имеется тревожный звонок по чавыче р. Большая на Камчатке, промысел уже несколько лет практически не ведется, а заполнение ею нерестилищ крайне низкое. Влияние дрифтерного промысла на популяции чавычи несомненно присутствует. Кроме того, опасно уничтожение в сетях видов внесенных в Красную книгу – камчатской семги, альбатросов, сивуча. Гибнут акулы, дельфины, киты и другие широко мигрирующие виды.

Нам часто говорят, что вот, дескать, ловят американцы дрифтерами и кошельками и ничего, экологи не возмущаются! Но надо иметь в виду, что американцы ловят малыми сетями и у берега, и кроме того, у них запрещен промысел ставными неводами, которые гораздо более эффективные и экологически безопасны! А японцы спокойно покупают нашу нерку, пойманную ставными неводами, так что спекуляции о вытеснении российских рыбаков с японского рынка на мой взгляд не имеют под собой оснований.

Корр: Существуют ли компромиссы, которые позволили бы смягчить негативные последствия?

К.А.Згуровский - Мы предлагаем, во-первых, ограничить лов прибрежной полосой, а во-вторых, укоротить сети, которые сегодня растягиваются на 50 км, до 1,5-2 км, либо постепенное сокращение масштабов промысла, как российского, так и японского и его полное прекращение и передача этих квот рыбакам прибрежникам.

Российские рыбаки-прибрежники, которые ведут лов ставными неводами, озабочены, что «родной» лосось перехватывается на путях миграции дрифтерами. А если у берега нет рыбы, то рыболовецкие поселки и рыбоперерабатыващие комбинаты прекращают существование. При этом весь улов дрифтероловов, в основном нерка, как самый ценный вид для рынка, уходит в Японию. А большинство прибрежных районов Камчатки живут за счет лова горбуши и кеты.

Корр: Может дрифтерные сети вообще стоит запретить, а вести специализированный промысел в ИЭЗ России с использованием других орудий лова – тралов или кошельков? На Ваш взгляд есть в этом государственный смысл?

К.А.Згуровский - Промысел в ИЭЗ России не имеет никакого государственного смысла, так как та же рыба может быть с успехом поймана прибрежными рыбаками. Как я говорил, ставные невода – экологически и экономически гораздо более эффективны, чем кошельки и дрифтер.

Корр: В феврале 2012 года Владимир Путин в статье «Демократия и качество государства» предложил «ввести правило обязательного рассмотрения в парламенте тех общественных инициатив, которые соберут сто тысяч и более подписей в интернете». Может WWF стоит задуматься о сборе подписей в защиту экосистемы от пресса дрифтероловов?

К.А.Згуровский - К сожалению, проблема известна очень небольшому кругу людей, живущих в основном на Камчатке. В свое время наш Фонд провел сбор подписей на Камчатке – собрано было несколько тысяч подписей. У нас есть опыт успешного сбора подписей в поддержку закона о защите морей от загрязнения, сейчас мы собираем подписи по сохранению защитных лесов. Обеспечить сбор подписей в достаточном количестве для ограничения дрифтерного промысла будет проблематично, но можно попробовать.